Лозовая Инга Юрьевна — педагог Московского колледжа искусств, артистка цирка, режиссер-постановщик детских программ Международного театрального центра Славы Полунина, координатор цирковых проектов и фестивалей в своём интервью рассказала о творчестве и проектах Вячеслава Полунина и его центра, с которым сотрудничает ни много, ни мало – а уже целых 20 лет, об интересных постановках, раскрыла, какой он руководитель в процессе работы, как все успевает в этой жизни, поделилась историей своего творческого пути и пояснила, почему именно она выбрала клоунаду, а еще отметила разницу между французской и отечественной цирковыми школами.
— Инга Юрьевна, вы давно и много сотрудничали с Международным театрально-культурным центром Славы Полунина и участвовали во многих его спектаклях. Скажите, какими чертами характера обладает главный снежный клоун страны? Кто он: клоун-доктор, клоун-поэт, клоун-экстремист или снежный, волшебный и нежный?
— Да, я работаю с Вячеславом Ивановичем давно уже около 20 лет. В 2001 году я впервые побывала в атмосфере фестиваля, который был создан командой Славы… для меня, он, в первую очередь, стал не только руководитель и идеолог того, что я делаю и того, в чем я участвую… Есть некоторые правила и законы жизни, о которых он говорит в многочисленных интервью и они для меня тоже актуальны, что человек, прежде всего должен быть рожден счастливым, радостным и должен создавать свое счастье вокруг себя и в этом счастье и радости должны обязательно оказаться его близкие. Как Вячеслав Иванович создает этот счастливый, чудесный, радостный, теплый и нежных мир вокруг себя и он предлагает людям побывать в нем: он рассказывает, как с его точки зрения можно быть счастливым. А ты – хочешь принимай, а хочешь – не принимай, хочешь – живи так, хочешь – не живи! Это касается некоей философии. Что касается рабочего характера Вячеслава Ивановича, то я не хочу сказать, что он строгий руководитель. Я никогда не видела, что Вячеслав Иванович кричит, повышает голос, требует чего-то. Может быть, видела озадаченное лицо… Вячеслав Иванович — он очень терпеливый, и он тоже требует этого от людей. Если мы говорим о каком-то принципе существования в команде Вячеслава Ивановича то, чтобы человек не был приходящим-уходящим, а чтобы человек, когда приходил к нему – и приживался, осваивался, напитывался атмосферой, а потом оставался. Вячеслав Иванович любит, чтобы человек, который приходил к нему, постепенно доказывал право быть и оставаться в его команде. Очень много из того, что делает Вячеслав Иванович – это атмосфера. И атмосфера очень хрупкая. И что потихоньку вводит в нее людей — чтобы человек напитался этой атмосферой, напитался спектаклями, историй, и чтобы человек не выступал один как артист, а был частью одного коллектива, спектакля. Чтобы это все работало в едином ключе. Я знаю, что у Вячеслава Ивановича есть некий списочек (если так можно сказать), то есть, в принципе, он просто не берёт человека дальше, если тот каким-то образом ему не подходит, или он считает что тот не подходит для спектакля, или не видит этого человека рядом с собой — у него для этого существует некий «черный списочек», куда он этого человека вносит и этот человек больше не приезжает. Он просто обрывает с ним общение – и все!
— Слава Полунин говорил, что, наблюдая за детьми, можно открыть для себя много интересного и что искренности, по мнению клоуна, надо учиться у детей, животных и пьяных – тех, у кого искренность не «обрублена» интеллектом. Вы согласны с этим его высказыванием и почему?
— Безусловно, дети – это другой мир, не обременённый обществом, не обременённый стыдом. Как известно, человек рождается без врожденного чувства стыда. И только потом общество начинает ему надиктовывать – что хорошо, а что плохо, что стыдно, что не стыдно. Поэтому детство – это такой мир, лишенный вот этой социальной застройки. Это мир фантазий, прежде всего. У Вячеслава Ивановича был прекрасный спектакль, который назывался «Фантазеры» и он о детстве, там простой сюжет — о том, как дети собираются на площадке и из простых вещей создают уникальный удивительный мир – из палки или из платочка, то есть из ничего. Поэтому детство – это мир, за которым нужно наблюдать постоянно и дети – это такие создания, у которых нужно учиться. Все клоуны учились у детей и даже сохранилось много воспоминаний, у того же Леонида Енгибарова о том, как почти все репризы – это подсмотренные на площадке взаимоотношения детей и мира. И еще раз обращаю внимание на спектакль В.И. «Фантазеры» театра «Лицедеи» и этот мир взаимоотношений с предметом, друг с другом, с музыкой, он удивительно прекрасен, он не такой, как взрослый. Когда мои дети бегали по площадке сейчас во время выставки, я часто замечала, что к ним подсаживались или пристраивались какие-то ребята – клоуны-актеры и наблюдали как они играют. И даже доставали записные книжки и записывали. Потому что детская логика она абсолютно непохожа на взрослую, и она прекрасна. Прекрасная несознательная наивна социально не обременена, то есть, все клоуны, все люди должны учиться у детей как нужно воспринимать этот мир.
— Вспоминая о том, как В.Полунин пришёл в клоунаду, нужно вернуться назад в прошлое – в советские времена. Вячеслав Полунин говорит, что ему повезло с педагогом Ниной Михайловной в Доме пионеров, на занятия в который он ходил. Нина Михайловна давала детям полную свободу творчества и помогала развиваться. И это действительно так. В советские годы дети очень любили посещать кружки в Домах пионеров и обожали своих преподавателей. А все занятия там проходили на бесплатной основе. Вы сожалеете об этом большом культурном пласте с Домами пионеров и самой пионерской организацией, который мы потеряли в 1992 году?
— Что касается Домов творчества, то, безусловно, каждый ребёнок должен найти какого-то проводника, это может быть либо педагог в ДК, либо родители, или какой-то друг, может тётя, дядя, то есть тот, кто покажет, потому что нужно найти эту дверь, которая открывается, нужно чтобы кто-то сводил ребёнка в театр, нужно чтобы кто-то поставил ребёнку хорошую музыку, чтобы отвел его в картинную галерею, чтобы определил его в хорошую студию. Понятно, что тогда Вячеславу Ивановичу, безусловно, повезло. Потому что Новосиль – это небольшой городочек. Я, кстати, тоже орловчанка, родилась в городе Орле, а Вячеслав Иванович родился в маленьком городочке, где был маленький ДК. И как же повезло этим детям, что там был педагог, интересующийся тенденциями современного искусства, выписывающий литературу, покупающий ее за свои деньги, дающий детям читать ее, показывающий, рассказывающий, и, с другой стороны, не ограничивающий творчество и интерес детей, не застраивающий их в четкую схему. И безусловно, когда она открыла эти двери – нужно было войти. И это судьба, которую нужно было направить. Будучи человеком, который искренне верит, что каждая встреча в этом мире не случайна, то это, безусловно, была очень важная встреча.
Что касается Домов творчества сегодня – их огромное количество. Они есть и бюджетные, и платные. Как я и говорила, у меня двое детей, которые ходят заниматься и в бюджетную студию и в платную студию, но нельзя полностью ориентировать воспитание детей, передачу культурного кода детям на ДК. Родители, должны, безусловно, в этом активно участвовать. Поэтому хочется поговорить не о прошлом, а о будущем. Современные дети должны иметь возможность ходить в хорошие театры, на выставки, посещать концерты и другие культурные мероприятия. И хочется поддержать государственную политику, связанную с пушкинскими картами, и льготы для многодетных семей – в частности, к нам на выставку в Манеж, многодетные семьи пропускались бесплатно Это важно — поддержать желание, наших граждан, детей, чтобы они активно посещали культурные мероприятия. Надеюсь, что эта тенденция государством будет сохраняться и все больше и больше развиваться.
— А кто они – клоуны из вашего детства? Можете назвать тех, кто вдохновил вас на выбор будущей профессии цирковой артистки?
— У меня в детстве не было клоунов, потому что в городе, в котором я родилась, у нас не было стационарного цирка. Поэтому живьем я не помню никаких клоунов. Но, конечно же, я помню Никулина, которого всегда показывали по телевизору, А вообще, в детстве меня никто на клоунаду не вдохновлял. Я активно занималась спортом, была спортсменкой, потом занималась в театральной студии сценическим движением, сценическим боем, и потом поступила в институт культуры. И только тогда, в 20 лет я начала интересоваться клоунадой. И только тогда я нашла тех людей, в том числе и Вячеслава Ивановича, который вдохновил меня на то, чтобы я заинтересовалась клоунадой (в период с 18 по 20 лет). Это был уже достаточно взрослый период и достаточно осознанный выбор. В.И.Полунин, безусловно, прежде всего, и театр «Лицедеи», и те скудные записи, которые у нас были на зажеванных кассетах МХС в институте, и скорее, я интересовалась театральной клоунадой, а не цирковой. И у нас был в институте Театр студенческих миниатюр, в котором я участвовала, и посему после 3 курса Института культуры г.Орла, я решила, что я хочу продолжать работать именно в этом направлении, потому что мне казалось оно оптимально. Потому что, уже умея себя анализировать, я понимала, что драматический театр – не совсем мое направление, потому что я не обладаю нужной фактурой, хорошим голосом и слухом, но я имею другие навыки, оставшиеся от акробатики, я физически развита, умею делать акробатические элементы и пластически ориентированный человек, я подумала, что развиваться в жанре пластического театра и клоунады было бы здорово, потому что клоунада, наверное, самый широкий жанр …. Потому что в клоунаде возможно все – любое направление, жанр настолько широкий, что можно совместить в себе любого человека, любой особенности, любого характера и поэтому после 3 курса я решила стать клоуном. Это, конечно, было здорово, но куда ты пойдешь? Первым делом ты идешь туда, где лежит все на поверхности. Кто учит быть клоуном? К Вячеславу Ивановичу на тот момент было невозможно попасть в ученики, и я даже не знала, что он их набирает. Я пыталась узнать – есть ли курс у «Лицедеев», все было сложно. Поэтому первое и самое простое, что было – это цирковое училище, отделение клоунады. И я подумала: наверное, нужно начать с такого простого пути. Тем более, до Москвы недалеко и попробую я поступить в цирковое училище. Ну и я довольно-таки легко туда поступила на отделение клоунады. Конечно, я несколько другого ожидала, так как имела слабое представление о цирке и о «кухне цирка», о той большой разнице между цирковой клоунадой и театральной. Это два разных мира. И я решила (несмотря на то что мне было первое время сложно находиться и учиться в цирковом училище),так как это был другой мир, кардинально отличающийся от театра, но все равно я активно училась, закончила его, и сумела найти в этом направлении то, что мне нравится, и вышла потом постепенно в направлении нового цирка. И когда я уже познакомилась с режиссером Еленой Валентиновной Польди, то именно тогда я поняла, для чего все это было, что это моя цирковая профессия. Потому что в цирке очень важно найти своего режиссера и свой коллектив, в котором ты потом будешь развиваться. Но вот что касается «вдохновления», то меня не вдохновлял, я сама что-то знала, что-то умела и пыталась найти себя. Кстати, я до сих пор ищу себя, свою дорогу.
— Вы стажировались во Французской национальной цирковой школе «КНАК». Скажите, есть ли какие-то отличия в подготовке цирковых артистов у нас и во Франции?
— Спасибо Заслуженному артисту России Александру Владимировичу Фришу за этот проект. Фриш – человек-праздник, великий артист цирка, с которым мне посчастливилось работать, и который пригласил меня в этот проект. Цирковая школа «КНАК» — это удивительное место, и мне посчастливилось там побывать, проходить стажировку в течение месяца. Это был Год Франции в России и Год России во Франции и у нас был обмен опытом и мы, как русские студенты – русская делегация русских артистов приезжала в национальную французскую школу «КНАК» цирка «Шалом, Шампань!», а французские артисты приезжали потом к нам. Кардинально отличаются школы, потому что мы являемся представителями классической цирковой школы, а «КНАК» является представителем современного циркового направления. А у нас в стране направление современного цирка практически не развито. Есть только единичные спектакли, которые у нас имеются – либо «Антикварный цирк», уже упомянутый мною, либо «Семь пальцев» — канадцы, которые в дальнейшем работали с Театром мюзикла. То есть можно по пальцем сосчитать цирковые представления современного цирка. Все кардинально отличается: во-первых, образование, во Франции оно платное, длится 3 года, поступают они уже подготовленными артистами, в отличие от наших, которые могут поступить просто «с нуля». Они присылают сначала презентацию своих номеров, затем отбирается 10 человек и «КНАК» максимально старается сделать так, чтобы это были разные страны и континенты. Очень редко бывает, что на курсе 2 человека из одной страны. Мне кажется, там французов 4, а все остальные 15 человек – из разных стран. Но несмотря на это, все говорят по-французски. Преподавание там идет только на французском языке. Они обучаются 3 года, у них два основных педагога , а остальные – режиссеры, педагоги-хореографы приходящие-уходящие, помогают им ставить номер и выпускной спектакль. Безусловно, Франция очень заинтересована в развитии современного циркового искусства – проводят всяческие фестивали, некие смотры. Я была на фестивале, когда была пропаганда современного циркового искусства Франции, когда Франция – одна из всех стран мира, оплатив при этом все расходы, пригласила по одному человеку из разных стран, в том числе из России (было два человека, а мне посчастливилось быть одним из них), и мы в течение 2 недель были в нескольких школах, на нескольких спектаклях и нам показывали, как развивается цирковое искусство Франции на современном этапе – были бесконечные спектакли, просмотры, нам давали контакты, и это была настоящая пропаганда искусства. Чтобы потом эти артисты могли поехать в нашу страну. Отдать свои контакты, отдать видеозаписи, заявить о себе, просмотреться на какой-то фестиваль. Это очень важно. И «КНАК», безусловно — основная школа Франции и активно поддерживается государством, что очень приятно К ним постоянно привозят разные проекты, передовых режиссеров, государство все оплачивает — и передовых педагогов, и передовых хореографов, проекты – словом, это здорово! Мы получили колоссальный опыт и огромное удовольствие от работы в этом проекте. Как я и говорила, мы – абсолютно противоположные явления: обучение у нас бесплатное, в цирковом училище мы до сих пор работаем по советской программе, когда цирковое училище обеспечивало «конвейер» советского Росгосцирка (сейчас Росгосцирк), который постоянно рос от постройки стационарных цирков и расширялся и конечно было необходимо большое количество цирковых артистов. И, прежде всего, это училище было направлено на создание материала для пополнения этого конвейера. До сих пор программа такая существует. В принципе, можно долго говорить о системе обучения, но хочется сказать, что во Франции – это больше индивидуальная история для артиста-студента, нежели у нас. У нас – это не индивидуальная история. У нас, скорее всего, готовят неких «винтиков» для общего механизма, которые должны потом работать. Но, несмотря на это, из наших училищ выпускаются чудесные цирковые артисты до сих пор. Многие из них – мои друзья, к счастью. Иногда это очень хороший результат. Если цирковое училище будет более прогрессивным и будет работать с современными режиссерами и современными педагогами будет основываться не только на классической цирковой школе, и на советской базе, но и на том понимании, что сейчас происходит в мире, а не только в нашей стране.
— А сам Вячеслав Полунин вдохновил вас на что-то? Ведь он – неординарная многогранная личность. На его счету великое множество проектов в разных странах мира. И когда он только все успевает?
— Касаемо проектов Вячеслава Ивановича — у него просто нереально огромная энергия. Он – человек энергия, и когда ты находишься с ним рядом, тебя накрывает эта волна. Это такая глыба, у которой столько сил, столько идей, столько эмоций. Это целостный человек Можно много говорить разных комплиментов в сторону Вячеслава Ивановича, но энергия человека – это важная штука. Если нет энергии, то нет ничего. У него этот поток просто огромный, позволяющий ему создавать, создавать и создавать! И через это создание возводить некие миры, искать себя, но, и конечно у Вячеслава Ивановича команда прекрасная, вся его семья работает вместе с ним и Дима, который является техдиректором всех его проектов, и его женя Аня, являющаяся главным администратором и Лена, которая много занимается административными задачами, решает их в большом количестве , и Ваня, который является актером многих проектов. Это, безусловно, большая поддержка. Но и та энергия, тот посыл, который прежде всего, у Вячеслава Ивановича имеется, он разворачивает людей в его сторону, причем, даже самых скептических. Поэтому у него много идей, и он, я думаю, еще много чего может сделать, причем он это делает всегда с радостью и с очень большой любовью. А то дело, которое он делает с любовью, оно всегда будет! И вот. наша выставка, к примеру, все говорят: да что там такого? Ведь он просто придумал идею. Нет, Вячеслав Иванович сделал на этой выставке все: и придумывал, и расклеивал, и красил, и бумажки каждые приклеивал, и костюмы смотрел. Его участие в проекте настолько детальное, что он растворяется везде. И делает все. Он не сидит за столом и руководит. Он, где-то часть общего механизма, общий двигатель планеты. Он двигает эту планету, всеми способами участвует. Поэтому таких людей мало на этой Земле. И как говорит один мой друг: «Какое счастье, что в одно время живем!».
— Кстати, у Вячеслава Полунина трое сыновей. Поначалу во время выступлений, когда они еще были детьми, их оставляли за кулисами, но потом все же разрешили сыновьям находиться во время представления прямо на сцене. Во время спектаклей дети ползали, бегали, прыгали и даже спали, сами того не ведая, становясь частью волшебства. Как вы считаете, это способствовало выбору их будущей профессии? Ведь сейчас все они творческие люди двое из них работают в театре Славы Полунина.
— Я знакома с Еленой Ушаковой, Леной – Фудзи (как мы все её называем) и сыном Димой, который техдиректор, и сыном Ваней – актером Снежного. Это творческая семья, они прожили много лет вместе и являются частью единого целого, не только в семейном плане, но и в творческом, понимающие друг друга с полуслова, полувзгляда, со взмаха ресницы, работающих как команда. Да, дети росли всегда в процессе. Это характерно для всех, в том числе и для цирковых детей. Так, артисты Cirque du Soleil возят всегда с собой не только поваров, которые готовят национальную кухню тех артистов, которые работают в цирке, но и учителей, которые преподают на родном языке большинству артистов программу. Если в Cirque du Soleil программа наполовину русскоязычная, то при программе будет повар, который готовит русские блюда, и учитель, который учит их детей на русском языке. Потому что профессия неразделима на семью и на работу. Это одно единое целое. Это профессия – жизнь! И мои дети живут за кулисами, и многих моих коллег. Это так. Это не хорошо, не плохо. Это вот такая жизнь! И чудесно, что многие дети становятся прекрасными артистами, или не артистами – техдиректорами, художниками, музыкантами, и получают через эту жизнь некий культурный код своих родителей от профессии. Я считаю, что это хорошо. Я люблю цирковых детей за их коммуникабельность, за их умение общаться, за их социализированность, за их мобильность. Когда мне говорят: «Боже мой, ребенок за год сменил 3 школы, потому что родители на гастролях!» Отвечаю, что ничего страшного, у нас другие дети, да, у нас дети за год меняют 3 школы, 3 страны и это нормально для нас! Мы сами сознательно выбрали такую жизнь. Если не делать эту историю такой ужасной, то история становится прекрасной, они получают другое будущее и другие перспективы.
— Инга Юрьевна, как вы считаете, какую роль играет клоунада в жизни современных детей эпохи цифровых технологий?
— Своеобразный вопрос. Можно по-разному относиться к цифровым технологиям. Многие родители сознательно ограничивают детей., некоторые не ограничивают. Потому что это – мир будущего. Я знаю, что в Корее есть даже цикл лекций о лояльности родителей по отношению к гаджетам. Это твое решение как родителя – принять цифровые технологии или нет. Для меня большой радостью является, что цифровые технологии вошли в мир цирка в том числе. История с голограммой, которая происходит вместо дрессуры обыкновенных зверей – для меня она, скорее, более радостная, и когда появляются новые технические возможности, обогащающие твой потенциал, твои формы работы как режиссера,, улучшающие условия твоей работы, позволяющие создавать новые интересные визуальные эффекты, то, конечно, я — «за»! Меня не пугают голография в театре и цирке, меня не пугает шоу дронов, летающих в небе. Я считают, что все это зависит от режиссера и артиста, который принимает участие и берет эту технологию в свой арсенал. Если сделано хорошо, со вкусом,, профессионально – тогда почему бы и нет?! Я считаю, что мы не должны отгораживаться от современного мира, потому что мы являемся частью его. У нас хорошая музыкальная аппаратура, хорошие средства связи. На коленке, тоже, можно сделать «из палки спектакль» уличному артисту, но если у него есть какие-то возможности, например, вспоминая, тот спектакль, где участвовал трактор с ковшом (экскаватор) и артист-танцовщик, то это был парный спектакль, и машина была как партнёр и это было интересно Это было к месту. Почему бы и нет? Если это к месту, то это хорошо. Но относительно боязни людей, что цирковые технологии когда-то заменят театр, или цирк, или клоунаду — это никогда не случится, потому что живое искусство оно всегда останется живым. А живая энергия, про которую я говорила, упоминая Вячеслава Ивановича, не передастся просто визуально. Я радею за современное искусство, я радею за такие практики, когда артист, наполненный эмоционально и энергетически, и когда артист просто стоит на сцене и ничего не делает – и уже возникает магия! Вспоминая номер Вячеслава Ивановича «Блю-Блю-Блю-Канари» («Голубые канайрейки» автор – Роберт Городецкий), .который никогда не принимали 10 раз в одном Ленинградконцерте. А что такого: просто вышли артисты, просто играет музыка, просто они стоят с сачком и пузырями? А для них не происходило никакой магии: а что, они не жонглируют, ни прыгают, сценария нет, развязки-кульминации нет, что это за номер? А вот такой номер! Это номер на атмосфере, на энергии артиста, когда артист вышел – и случилось чудо! Вот именно это цифровые технологии никогда не сделают. Но я считаю, что они имеют место быть в театре, и в клоунаде и в современном мире.
Современные дети – это опять-таки вопроc воспитания. Клоунада, классическая музыка, хороший театр, иногда не лежат на поверхности. Когда мои дети ходили в садик, то, к моему удивлению, оказалось, что 70% детей из группы не были в театре. Безусловно, нужен проводник в качестве родителя или кого-то еще, кто бы рассказал, что такое хорошая клоунада, что такое хороший театр, музыка, и т.д. Современные дети они вообще не отличаются от детей. Это дети! Может быть они более другие — они больше общаются, может они более сообразительные, но это все равно дети! Поэтому клоунада, как мы и говорили, что логика ребенка и клоуна во многом схожи, обязательно найдет отклик в сердце и в улыбке ребёнка. Что касается именно клоунады цирковой, то как мы все знаем, в нашей стране нет понятия современного цирка, для нас цирк – это детское искусство (в классическом варианте, где дети приходят посмотреть зверушек и клоунов, а также повеселиться. И в данном контексте клоун выполняет только рекреативную функцию: вот, посмеялись над смешным дядей! Задача родителя – показать клоунаду, не отдельно клоунаду, а даже эксцентрику, так как эксцентрика — прекрасное направление и в музыке и в театре. Можно сходить в хороший театр, где я работаю, там есть хорошие артисты в жанре эксцентрики, можно сходить на хорошую выставку, на хорошую инсталляцию. Это задача родителей, чтобы клоунада вошла в жизнь ребенка. И тогда, она, безусловно, найдет отклик в его сердце, в его эмоциях, в его жизни. И все будет хорошо!
— Вы – координатор многих цирковых проектов и фестивалей. Какие проекты для детских летних оздоровительных лагерей вы реализовали?
— Я не работала режиссером-постановщиком на базе детских оздоровительных лагерей. Я работала в качестве преподавателя – проводила мастер-классы в качестве образовательных программ, которые в свое время проходили на территории лагерей. Когда в детских лагерях проходили образовательные программы, то их организовывали мои прекрасные коллеги из таких организаций, как, например,Центр детской песни «Солнышко», есть еще и творческий центр Юрия Энтина (которые постоянно делают и проводят всевозможные образовательные программы для детей), и я работаю в этих программах в качестве преподавателя Я много и с радостью провожу мастер-классов по цирковому искусству для детей, для подростков и в для взрослых (но в данном контексте) – для детей. С удовольствием читаю лекции о классическом цирке, современном цирке, но делаю это с большой радостью. Также я читаю лекции и провожу мастер-классы в рамках образовательных форумов.
— Вячеслав Полунин – гениальный клоун и всегда занимался организацией крупных мероприятий, иначе говоря – создавал для людей праздники. И в результате он понял, что его главный проект называется «Праздник жизни» и состоит в том, чтобы превратить серую будничность в яркое, пестрое и творческое веселье. Согласитесь, несмотря на то, что праздник – это счастье, смех и веселье, но для его создания нужно приложить много сил и здоровья. Как ему это удается?
— Вячеслав Иванович придерживается такой философии, что наша жизнь и есть праздник. Евреинов… автор, к которому отсылает Вячеслав Иванович всегда, говорит, что для человека – это празднество, украшение жизни, и оно естественно Изначально мы украшаем свою жизнь – мы собираем цветы, мы украшаем свой дом, мы одеваем красивую одежду, наряжаем елку на Новый год, отмечаем какой-то конкретный праздник (свадьбу, или рождение ребенка, или какие-то другие всевозможные праздники), и для человека это естественно. Но он говорит о том, что его должно быть больше, не нужно стремиться ограничивать себя в праздниках – давайте праздновать Новый год целый год, если в этом есть счастье человека. Тут вопрос не про затраченность. То, что силы нужно много, это понятно, всегда нужно много, но у Вячеслава Ивановича такая энергия, такой поток энергии, который просто несет, и как он говорил – нужно просто впрячься и идти! И на этом потоке он берет нас всех с собой. Это не трудно, но это затраченность. Дорога – это и есть счастье! Создание, праздник – это твой праздник и уже счастье для тебя. Процесс, а не результат, состояние, в котором ты находишься. Потому что праздник празднику — рознь. Лично я много работаю в индустрии, в том числе и праздника, во время подготовки которого люди часто ругаются, напрягаются, готовы поубивать друг друга, но сделать любыми силами праздник. Но зачем такой праздник?! У нас процесс создания действительно затратный: тут большая затраченность – и эмоциональная и физическая. Но это – радостный процесс. И это – главное. Праздник – это не как конечная точка, а как процесс создания праздника. Вот что я хочу донести. Люди должны понять, что праздник – это легко, хорошо, и счастливо. Конечно, праздник не может быть целый день. Можно и отдыхать, можно устроить праздник отдыха. Но вопрос про затрачиваемость сил – это все тебя питает, это взаимосвязано друг с другом. Ты создаешь и ты через создание праздника ищешь себя, создаешь праздник, и эта энергия, которая внутри процесса – она тебя и питает!
— Как вообще Вячеслав Полунин выстраивает работу со своим коллективом? Он злой или добрый руководитель, как, например, он поступает в случае, если артист не явился в театре, как положено, за полчаса до начала работы?
— Вячеслав Иванович очень добрый. Я никогда за 20 лет не видела его злым. Я видела его озадаченным, думающим, в некотором напряжении, но злым и кричащим, что-то доказывающим – никогда. Он настолько деликатный, интеллигентный, лояльный, и приятнейший в общении с любым человеком. Я не знаю такого другого человека! Он всегда позитивен. Что касаемо некоего управления, то, как правило, Вячеслав Иванович не занимается управлением. У него есть сотрудники, такие которые именно и занимаются управлением артистов. Вот я координирую работы школы «Школа-лы», то есть артистического составляющего выставки «ЗЯ» Славы Полунина и я уже принимаю решение относительно артистов. Тут уже отдельная история о том, какой я руководитель. Я могу уволить человека, который не придет к положенному сроку. Я могу отказать человеку в работе, но Вячеслав Иванович никогда это на себя не берет. У него другая миссия в этом проекте, и поэтому руководитель он отличный. Но мы все знаем, что Вячеслав Иванович никогда не наказывает деньгами, или голосом. Вячеслав Иванович просто не приглашает потом к себе работать человека, если тот каким-то образом не прижился, пошел как-то врознь с общим движением, и если он считает, что человек не нужен в этом процессе, то он просто прерывает с ним отношения. Никогда не наказывает, просто в следующий раз не зовет его в проект. А это – самое главное наказание. Потому что проекты, которые идут в лидерстве с Вячеславом Ивановичем, в его идеях, в его энергии — это просто огромное счастье и удача! И все люди, которые работают и живут вместе с этим проектом, они это тоже понимают.
— Как вы считаете, почему пик популярности В.Полунин вместе с группой «Лицедеи» достиг только после того, как он вышел к зрителям в образе яркого желтого клоуна и показал номера «Асисяй», «Голубая Канарейка» («Блю-Блю-Блю Канари»), «Низя»? Почему именно тогда он и его коллектив стали всенародными любимцами, а их номера и слова из песни буквально разбирали на цитаты?
— Популярность, конечно, процесс такой, где должно сойтись все. Во-первых, Вячеслав Иванович и «Лицедеи» не делали то, что делали другие. Вот он, в частности, всегда рассказывает историю про то, как принимали номер «Голубая Канарейка» («Блю-Блю-Блю Канари»). Этот номер пытались принять много раз в Ленинградконцерте и они показывали его много раз, но он не проходил. Его постоянно спрашивали: а где в номере завязка, а где развязка, а где эпилог? А что вообще делают артисты: просто стоят? Они что, не жонглируют, не делают сальто, не прыгают? А где персонажи? А какие у них взаимоотношения. То есть, в принципе, в этом номере нет ничего режиссерского, по идее. Но в номере есть атмосфера – атмосфера волшебства, атмосфера присутствия артистов, атмосфера сказочности, атмосфера каждого персонажа. Потому что каждый персонаж, который там работает, он очень адресный персонаж, он «про себя», и именно про эту историю. Вот у Вячеслава Ивановича очень адресные спектакли и номера все очень атмосферные. Выражаясь принципами восточной философии, когда энергия направлена вовнутрь, когда ты говоришь о себе лично. Вот у него все номера, которые говорят о себе лично. Что касается персонажа, который он создал, конечно — это поиски. Поиски любого персонажа совершенно удивительные, это большой момент поиска, просто есть зрители, которые увидели не все у Вячеслава Ивановича. Например, какой чудесный его персонаж в детском спектакле «Фантазёры» — детский, наивный, озорной, сумасшедший мальчуган! А какой чудесный персонаж он создал в одном из моих любимых спектаклей — «Диаболо». Конечно, это спектакль не для каждого зрителя. Но там такая мистификация и такие «качели» между шутом и дьяволом, и показана такая грань…. Образ настолько философский и глубокий! Что касается её популярности, то, наверное, персонаж «Асисяй», прежде всего добрый. В нашей стране как-то принято, что клоун – он добрый. То есть, Полунин – добряк. Это добрый сказочный персонаж, детский. И поэтому он нашёл яркий отклик у зрителя, потому что в нем каждый увидел немножко себя: немножко детства, немножко солнца, немножко озорства. У Вячеслав Ивановича помимо желтого клоуна в образе «Асисяй», столько много удивительных персонажей, где он играет себя. Может быть он играет себя немножко другого, создает образ, наполненный философией, смыслом жизни, например, такой как в «Снежном шоу». Там тоже жёлтый клоун, но он уже совершенно другой, не такой каким он был в «Лицедеях». Это желтый клоун, прошедший жизнь, можно сказать там он предстает в образе пожилого клоуна. То есть клоун, у которого за плечами огромная жизнь, наполненная переживаниями и радостями, и страданиями и удивлениями. Это такая философия и такой чудесный образ! Конечно, интересно смотреть как в динамике артисты работают, как работает творец и какие персонажи он создает: как в начале своего творческого пути, так и в середине, так и ближе к финалу. Конечно, с образом «Асисяй» все понятно. Это образ доброго, запоминающегося и чудесного персонажа. А вот «Снежное шоу» — это спектакль-философия. Он всегда говорил, что это не детский спектакль (несмотря на то, что на него всегда приходит много детей), потому что он как бы клоунский. Это спектакль для того, чтобы размышлять о своей жизни. Как, например, спектакль «Чурдаки» – у него там чудесный образ старого клоуна…. это спектакль о старых брошенных клоунах, доживающих свой век на чердаке и никому не нужных. Но каждый день они разыгрывают представления сами для себя, потому что они клоуны и они ничего другого не умеют, не умеют жить по-другому. И вот там им созданы гениальные персонажи. Не смотрите, что у каждого художника, у каждого творца, в том числе и у Вячеслава Ивановича, есть на поверхности — «Блю-Блю-Канари» и «Асисяй». Посмотрите, что у него еще есть. То, что на поверхности – это самое простое. А вы копните глубже – какие спектакли и какие персонажи им были созданы! Это даже не артист. Это целая эпоха, целая глыба, загляните поглубже. И всегда, когда ты идешь куда-то дальше, то получаешь больше. У Вячеслава Ивановича огромное количество прекрасных персонажей. Советую обратиться именно к ним, а не только к «Асисяй»!
— В свое время Вячеслав Полунин работал в уникальном Cirque du Soleil. Правда, потом он сказал, что несмотря на то, что это хорошее место, лучший в мире цирк, великолепная организация, потрясающие творческие люди, но через полгода творчество превращается в конвейер и от этого он даже погрузился в депрессию. Как вы думаете, почему это произошло с ним?
— Да, Вячеслав Иванович, также как и все участники «Лицедеев», работал в Cirque du Soleil. Потому что это самый лучший цирк в этом мире. И они – самые лучшие клоуны, поэтому они там и работали вместе. А Вячеслав Иванович, действительно, не долго проработал в Cirque du Soleil, потому что, да, du Soleil – это, действительно, конвейер. Росгосцирк – это конвейер (именно так он назывался). И многие мировые организации – это тоже конвейер. Нужно понимать, что в этом нужно работать. И не каждый человек сможет. Безусловно, свободному человеку (а Вячеслав Иванович – очень свободный внутренне человек с необходимостью этой свободы творчества, свободы жизни), конечно, в жесткой системе, ему было сложно. Cirque du Soleil – это потрясающая организация, лучшая в мире организация, несмотря на то, что сейчас она не принадлежит больше канадцам, а принадлежит китайцам (её им продали), но до сих пор созданная система великим Ги де Лялиберте систем Cirque du Soleil – она уникальная, работающая. Ги де Лялиберте – это удивительный продюсер мирового уровня с энергией, с посылом, с харизмой, создал, действительно, хороший цирк с потрясающей управленческой системой. О том, как там все великолепно организовано, можно говорить целых два часа. Но я не перестаю восхищаться цирком du Soleil, его организацией, и Ги де Лялиберте – создателем этого цирка. Это, безусловно, великое дело! Но да, там конвейер. А как иначе, когда у тебя уже создана целая сеть?! Ты уже не один (как когда-то начинал с маленького шапито), а у тебя огромные программы, идущие по всему миру. Одновременно могут даже идти три программы – «Аллегрия» и «Квидам», их ставят великие режиссеры, а играют великие артисты. И тут, конечно же должно быть жёсткое управление. Выражаясь точнее, как бы очень твёрдое и очень структурированное и обязательное управление. И я как организатор, все время говорю об этом: тут творчество ни причем, тут должна быть чёткая схема, в которой артисты могут работать. Я уже говорила, что очень многие артисты театра «Лицедеи» работали в Cirque du Soleil – кстати говоря, Лейкин только недавно оттуда ушёл, Кефт тоже только недавно из du Soleil ушёл, Чора тоже ушёл на пенсию, но до пенсии он поработал в du Soleil и сейчас остался жить в Америке. Так, что любая большая цирковая система – это конвейер, как и Росгосцирк. И не все могут там работать. Я, кстати, тоже не могу работать в системе, для меня нужен глоток свободы. Ты становишься подобием какой-то машины и пропадает эта встреча с прекрасным, развитие себя, знакомство с собой, пропадает твой путь. Он становится общим с другими людьми а твой конкретный пропадает. Поэтому Вячеслав Иванович и не смог работать в Cirque du Soleil. Полтора года для него – это результат!
— А каков Вячеслав Полунин в процессе работы над проектом? Можете нарисовать живой портрет «Слава Полунин репетирует»?
— Вячеслав Иванович всегда полностью погружается в проект. Он всечастно работает над проектом. Он не сидит в кресле и руководит процессом как режиссер. Это не так. Он сам красится, сам выбирает каждую вещичку, относится как к своему ребёнку к проекту. Он досконально изучает его, он досконально причастен к нему. Он весь в деле, которое он выполняет. Он – фанат своего дела. Он дотошный, он щепетильный, он заинтересованный, он никогда не делает как бы что-нибудь «под заказ». Он всегда выкладывается-вкладывается в процесс, и это очень заразительно и мы все, кто работает вместе с ним, подключаемся к этому процессу и готовы работать вместе с ним водной упряжке. Это просто прекрасно. Как он репетирует? Вячеслав Иванович не режиссер. Он репетирует редко, скорее он ищет. Он скорее провокатор, нежели режиссёр. Режиссёр, как правило, у нас отдельный в проекте. А в большинстве случаев, это прекрасный режиссёр, которого зовут Виктор Моисеевич Крамер (если вы не знакомы, то обязательно познакомьтесь!). Он гениально практикующий режиссёр. Работать с ним как с режиссёром очень интересно. Он практик, он создатель, он настоящий производитель спектаклей, перформансов, показов. Он работает чётко по профессии, работает уникально, он уникально чуток к артистам, к Славе, к его задумкам. То есть, скорее всего есть подразделения: Виктор Моисеевич – режиссёр (в том числе, «Снежного шоу» и «Воздушных замков Славы Полунина» и спектакля «Диаболо»), а Слава – он скорее всего, идеолог и провокатор. Как-то так.
— Что вы можете посоветовать детям, которым предстоит непростой тернистый путь к реализации своей творческой мечты. Например, Вячеслав Полунин после окончания школы поехал в Ленинград поступать в театральное училище. Но на собеседовании ему сказали, что он якобы не выговаривает 33 буквы. Тогда он подумал, что если не может выговаривать, то нужно заниматься тем, что ему нравится — пантомимой То есть получается, к достижению своей цели можно идти обходными путями и правильно ли это?
— Я бы сказала, если это именно твой путь – то он интересный, с приключениями, испытаниями. Но изначально говорить своей дочери (которая поступила в театральную школу, и, возможно, будет работать в подобной сфере) категорически нельзя: «Дочка, у тебя будет тернистый путь, трудности!». Это в корне неправильно. Прежде всего, это счастливый, интересный путь с приключениями. Вот так, наверное, прежде всего нужно говорить. А то, что Слава Полунин поехал поступать в Ленинград – то ехали все. Я, например, в Москву поехала. Не нужно пугаться. Это скорее, вопрос ориентации родителям детей и педагогам: прежде всего нужно верить в своего ребёнка и говорить, что твое любое приключение – это мое приключение и я приму любое твое решение, я тебя поддержу. Поддержка, вера в ребёнка, любовь – это главное, что мы можем ему дать. И конечно настраивать его на то, что все будет плохо и тяжело – это абсолютно неправильная позиция. Все будет очень хорошо! Просто нужно говорить: будь готов ко всему, не вещай нос! Но и конечно же нужно еще и приучать ребёнка работать. Это тоже важная история. Как говорится, на одну харизму – не прокатишь! Это прежде всего работа, труд, нужно что-то постоянно делать. Чтобы что-то создавать, нужно постоянно что-то делать, к этому нужно ребёнка приучать с ранних лет чтобы он что-то умел делать. Например, садимся вместе шить костюмы, или вместе рисуем эскизы, или садимся вместе делать грим, идём вместе смотреть спектакль, то есть – все время идем делать то или другое. Должен быть какой-то процесс. А то, что ты сидишь на диванчике и ты такой гениальный и у тебя все получится – это, конечно же, неправильная позиция. Нужно ребёнку всегда показывать своим примером – что ты всегда куда-то идешь вперёд, что-то создаёшь, находишься в процессе познания себя, познания себя через профессию, познания мира через профессию. Вот, наверное, это именно то, что нужно.
— Вы еще преподаете в Московском колледже искусств и занимаетесь подготовкой молодых творческих кадров. Скажите, какая она – современная молодёжь и какие методики вы применяете в работе с ней?
— Да, молодёжь она разная. И я преподаю на отделении современного танца акробатику. Я – движенец. И я вообще преподаю акробатику, сценическое движение, пластику, жонглирование и цирковые жанры. Тут скорее вопрос о работе. И наше отделение современного танца в колледже искусств в Московском областном – оно чудесно! Там чудесные дети, которые умеют работать, заинтересованные. Которые уже приходят со школы, там великолепные педагоги, которые настроены на работу, заинтересованы в своих студентах, готовы им всё дать. И вообще, работа в колледже мне очень нравится, прежде всего, потому что ты работаешь в чудесной команде специалистов, которая любит и знает своё дело, и конечно же, в чудесной компании студентов. Кстати, на наше отделение очень большой конкурс, туда идет та молодёжь, которая заинтересована и готова работать. И когда ты приходишь к ним, у них уже горят глаза. Уже есть некое желание. Конечно, студенты бывают разные. Есть студенты, которых нужно учить, объяснять, показывать, но это вопрос воспитания. Он тоже очень разный и сложный. Когда я работаю в группе, я доношу до студентов основные важные вещи (которые, я считаю наиболее важными) – помимо, например, профессии, такие понятия, как что такое артист, как он должен работать с режиссером, с педагогом, какие отношения он должен выстраивать с педагогом, что такое субординация (которая тоже очень важна в театре), что ты должен делать как артист. Как мне всегда говорили, «артист – это не сальто», если ты пришёл на репетицию вовремя, бритый, помытый, размялся, подготовился, переодел форму до прихода режиссера, ты уже размятый, в репетиционной форме – одетый и готовый. Вот она – готовность! Артист – это пассивный элемент, он должен уметь быть частью команды, уметь быть винтиком, шпунтиком, очень важным в общей постановке спектакля! Артист он должен иметь воспитание, должен иметь историю причастности к общему делу, а еще – личной ответственности. Наверное, это воспитание личных качеств, это прежде всего личная ответственность перед своим делом, своей профессией. А воспитание профессиональных качеств – это навыки и методики, которые я должна передать своим студентам, необходимые для их дальнейшей профессиональной деятельности.
— Что такое, на ваш взгляд, Страна Детства?
— Детство и дети — это абсолютное счастье и абсолютная любовь!
